Глава 32. "Живая вода" доктора Тринчера
Под таким названием вышла статья в журнале «Знание-сила» [121]. Для нас она представляет громадный интерес. Мы можем пройтись по самым интересным результатам и посмотреть какие исследования Тринчера можно описать нашими нотными обозначениями. Соответствующие “ноты” я указываю в своих примечаниях в подходящем месте цитаты.
"Сделав генераторы высоких и низких частот («нота» Про - В.М.), я стал исследовать кровь в электромагнитном поле («нота» Про - В.М.). Тщательно проштудировав литературу, я с удивлением обнаружил, что никто данным вопросом не занимался. Я очень этому обрадовался, хотя быть первым всегда трудно. Измеряя электропроводность крови, я увидел, что при низкой частоте она довольно мала, а при высокой велика, это дало повод для размышления. Однако для физика всего двух чисел, двух точек маловато - нельзя проследить какую-то закономерность. Тогда я стал измерять электропроводность крови при разных температурах (от 35 до 40 градусов Цельсия - в интервале теплокровности) в поле высокой частоты, а потом в поле низкой частоты («нота» Про - В.М.). У меня получилось действительно что-то потрясающее: две кривые, проходящие через максимум. Теория Дебая позволяла количественно истолковать увеличение проводимости растворов при наложении переменного поля высокой частоты. Я предположил, что в эритроцитах (безъядерных клетках, содержащих гемоглобин) гемоглобин должен быть диполем, который постоянно вращается. Это хорошо согласовывалось с характером полученных графиков. И тогда мне довольно легко удалось рассчитать диаметр молекулы гемоглобина.
(Итак, вся экспериментальная часть была построена на «нотах» Про и Ре.) Тринчер некоторое время работал врачом на Урале и его заинтересовало лечение туберкулеза.
И мое внимание привлекло то, как ее (болезнь туберкулёз) лечили местные жители. Они ели барсучье или собачье сало. Суеверие? В том-то и дело, что нет! Мы вместе с рентгенологом с изумлением рассматривали снимки легких: огромные, просто страшные каверны, но абсолютно стерильные. В чем причина? Каков механизм явления? («ключ» Ди - В.М.) Одна из кислот в составе собачьего или барсучьего жира привлекла мое внимание. Ее строение очень напоминало структуру жирной кислоты, присутствующей в оболочке туберкулезной бактерии. Нетрудно было догадаться, что происходит дальше, - глупая бактерия ошибается. Сходство в строении заставляет ее поедать «чужую» кислоту. Она ест и умирает. (Ид, Про - В.М.).
Изучая это явление, я задумался над новой проблемой. Возможно, в неявной форме я думал над ней и раньше, уж очень донимали меня уральские морозы. Но, теперь, когда я немного повозился с жирами, смутные, неясные мысли оформились в конкретный вопрос. Я дышу холодным воздухом - на улице минус сорок, а в легких всегда около плюс тридцати семи. Перепад температур почти восемьдесят градусов! На таком крошечном расстоянии («ключ» Ди - В.М.). Ни одному инженеру не сделать подобного. Как же это получается у организма? (Надо уничтожить «ключ» Ди - В.М.) Теперь, когда каждый может прочитать ответ - мое открытие попало в учебники, - объяснение кажется очевидным. Но потребовалось немало усилий, чтобы доказать правильность возникшей идеи. А пришла она ко мне действительно во время работы с жирами. Известно, что жиры в организме задерживаются в печени, но не все, часть идет дальше - в легкие. Это установили еще в конце прошлого века французские физиологи. Но никто никогда не задумывался, почему они там задерживаются. («ключ» Ди - В.М.). Однако, вспомним химию: жиры-то горят. Соединяясь с кислородом, они выделяют тепло. И тут меня осенило! Легкие, если им холодно, используют жиры и сами себя греют (Ид – В.М.). Легкие единственный орган, где жиры, реагируя с кислородом, сгорают напрямую. Без всяких ферментов. Мой бог, как, оказывается, просто! Вот зачем жиры в легких - они служат топливом!
(В дальнейшей своей деятельности Тринчер обратился к исследованию законов биологической термодинамики. - В.М.).
О законах биологической термодинамики. Эти проблемы интересовали меня давно. Интерес стал более конкретным, когда я начал исследовать теплообразовательную функцию легких, здесь уже была какая никакая энергетика. («ноты» Ре, За - В.М.). И, пожалуй, та работа и послужила толчком к занятиям термодинамикой. Теперь проблема захватила меня полностью. Я написал вторую книгу: в ней доказывалось, что живое живет по своим законам. Первое начало термодинамики - есть закон машины, а не живого организма. («нота» Про - В.М.) Его классическая формулировка верна лишь для неживых систем; в живых же свободная энергия пищи переходит в структурную работу клетки, и она выделяется в виде тепла. («нота» За - В.М.).
Как-то на одном из семинаров ко мне подошел академик Белозерский и предложил сделать доклад о воде. Биохимики имели о ней совсем иное представление, чем биофизики. До этой встречи я знал о воде примерно столько же, сколько другие. Но готовясь к докладу, я все глубже погружался в проблему. Вода представляет собой сложные структурные образования, как бы размягченный лед, в который вкраплены капельки настоящей жидкости. С повышением температуры остатки льда исчезают, идет превращение в жидкую воду. А в интервале от 30° до 40° Цельсия - масса квазикристаллической и жидкой воды равны друг другу. («ноты» Про, Ди - В.М.). Здесь способность одной структуры переходить в другую - вариабельность - максимальна. И в том же температурном диапазоне наблюдается минимальная теплоемкость и максимальная сжимаемость. Причем наиболее ярко все три феномена проявляются при 36-42 градусах, то есть в области теплокровности. Это очень важный момент. Биохимики знают, что эритроцит примерно на 60 процентов состоит из воды и на 40 процентов из гемоглобина. Вода не существует внутри клетки как обособленное вещество, она связана со всеми другими клеточными компонентами. («ноты» За, Р - В.М.). Какова же ее структура внутри клетки?
Довольно элементарные расчеты показывают, что в эритроците между двумя молекулами гемоглобина могут находиться только две молекулы воды, не больше. Получается чрезвычайно ажурная структура. Причем вода должна выполнять две взаимоисключающие функции. («ноты» Ди, Про, Ре, Ид - В.М.). С одной стороны, поддерживать жесткую структуру, чтобы сохранять автономность каждой молекулы гемоглобина. С другой - обеспечивать изменяемость формы эритроцита при прохождении его через капилляры. Иными словами, вода должна одновременно обладать и кристаллической упорядоченностью, и свойствами жидкости («ноты» Про, Ди - В.М.).
Но в обычных условиях в неживой природе такое невозможно. Необходим совершенно особый энергетический аппарат, чтобы поддерживать подобную структуру. Его существование запрещено классической термодинамикой. Однако биологическая термодинамика прекрасно справляется с этим запретом. Работая по ее законам, живая клетка выполняет роль теплового насоса, отводя тепло. В итоге вода внутри клетки сохраняет свое как бы запрещенное квазикристаллическое состояние. Так я пришел к выводу о существовании четвертого термодинамического состояния воды, или, проще говоря, живой воды. Я не буду здесь приводить термодинамические расчеты, они однозначно свидетельствуют о том, что нельзя вынуть живую воду из клетки. И изучить ее вне клетки тоже невозможно. При попытке выделить ее оттуда она денатурирует, свертывается, разрушается - короче, превращается в неживую, внеклеточную воду. Возможно, в будущем человеку удастся воспроизвести любой неводный компонент клетки. Но единственно чего ему никогда не повторить - это внутриклеточная вода. Это и есть субстрат жизни - materia vital. То, что обычно именуют чудом.
Итак, главная мысль моей докторской состояла в том, что жизнь подчиняется своим законам, которые выводятся из законов неживой природы".
Можно высказать дополнительную идею. Молекулы различных веществ, в составе от двух до нескольких десятков, возможно, и есть то четвертое состояние, о котором говорит Тринчер. Это, возможно, и есть переход количества в качество.
Не для литья пустой воды
Бог дал нам дух и речь,
А чтобы даже из беды
Могли мы соль извлечь
Игорь Губерман [146].