Вопросы Ю.В. Горину задавала Наталия Рубина.
1. Где Вы родились? Кто были Ваши родители? Чем они занимались? Какое влияние они оказали на Вашу жизнь?
Место рождения: г. Таласс Киргизской ССР. Мой отец – родом из Хвалынского района Саратовской обл., кадровый бакинский рабочий. В Баку он с девяти лет, с 1905 г, с перерывом на первую мировую войну и чуть после нее. С 1926 года слесарь на заводе им. Сталина. Убежденный коммунист. Настоящий. Был послан партией в числе «25-тысячников» строить социализм в Киргизии. Мама – она наша Мама, нас у ней шестеро детей, пять братьев и одна сестра. В 1941 г папа работал в Хвалынске, был призван в Красную Армию, служил до 1946 г. До Сталинграда - в действующей армии, политрук минометной роты, после Сталинграда – в Пензенском минометном училище и с мая 45-го в Хвалынском райвоенкомате. О влиянии: они меня родили, потом всю жизнь воспитывали…. Вплотную моим воспитанием отец занялся в 1945 году, когда мне надо было идти в школу. Он учил меня по-солдатски быстро ходить и читать ежедневно не менее 10 страниц, но я читал больше. Отец записал меня в городскую библиотеку, она была рядом с военкоматом.. Уже в третьем классе мне удалось осилить «Тихий Дон». Понять было сложно, но там есть прекрасные описания лошадей…. Отец всю мою жизнь был примером, а маму мы просто любили.
2. Какую школу Вы заканчивали? Появились ли в школе какие-то интересы, которые в будущем повлияли на Вашу жизнь? Какие предметы были наиболее интересны?
Всего было четыре школы. Переезды связаны с тем, куда отца посылала партия. Два класса – Хвалынская мужская средняя школа №1, затем с третьего по восьмой класс средняя школа в селе Сосновая Маза Хвалынского района, девятый класс – снова МСШ №1 в Хвалынске, а в 1954г десятый класс – школа №194 в Баку, это на поселке НЗС, Миша должен знать….
В школе почти никогда не был отличником, самый ненавистный предмет – чистописание, но и троек не было. На меня сильно влияли очень хорошие учителя: математик Игорь Анатольевич Железняков, физик Минна Геймовна Вирская, психолог Юрий Васильевич Сурков.…В 5-8 классе: математика, в девятом – физика и психология (логику и психологию тогда проходили в школе), в десятом – физика и немецкий язык.
Слабые учителя тоже, наверное, были. Но они не запомнились. Много было отличных педагогов. В Баку была лингвист Клавдия Самойловна Бухман, она была у нас классным руководителем, преподавала русскую литература и отслеживала мои занятия по немецкому. Она была очень разочарована., когда я поступил в университет, а не в педагогический, почему-то считая, что мне на роду написано быть учителем….
3. Вы закончили Азербайджанский университет? По какой специальности, когда? Почему выбрали именно эту специальность? Чем запомнились студенческие годы?
АГУ им. С.М. Кирова закончил в 1960г, физический факультет, специальность – теоретическая физика. Вообще-то я мечтал быть штурманом полярной авиации, но меня забраковала медкомиссия, сказали – в летчики можно, а в штурмана – нельзя. Тогда в десятом классе мы вдвоем с другом по секции плавания нацелились на геофизику, но в том году приема на эту специальность в АГУ не было, и мы разбрелись – Аждар ушел на химию, а я двинулся на физику. Мы почему-то хотели обязательно в университет, другие вузы даже не рассматривались… «Нахалы вы оба» - сказала Клавдия Самойловна, узнав наши планы.. К всеобщему удивлению, поступили оба, хотя на физику конкурс был шесть человек на место… Уже на первом курсе понял, что физика лучше геофизики…. Мне опять повезло с преподавателями. Мамед Абдуллаев – выпускник Сорбонны, Юханнас Сейидов – питомец Свердловского университета, Нариман Агаевич Гулиев – ученик Л.Ландау. Мне больше нравились эксперименты, но Нариман уговорил поступить на теор. физику, сказав, что это поможет мне стать универсальным экспериментатором. Он оказался прав. Спасибо ему. Студенческие годы запомнились насыщенностью. Папа был слесарем, а с 56 года – пенсионером, денег не хватало, поэтому с середины первого курса я уже работал (ночным сторожем), но троек у меня, как и в школе, не было. А еще было плавание, стрельба, гребля, легкая атлетика…… И приводы в милицию.
4. Мне кажется, что в Вашей жизни кроме семьи были четыре наиболее значительных приоритета: физика и работа в институте физики академии наук; альпинизм; ТРИЗ; преподавание физики в университете. Так ли это или были другие значительные интересы? Какие из них наиболее значимые для Вас?
Если кажется – перекрестись, и все сгинет. Но про четыре приоритета – права. Почти абсолютно. Физик, инструктор альпинизма, Мастер ТРИЗ, доцент. Последнее – было вынужденным, электрофизики в Пензе нет. Но здесь неточность с преподаванием физики. Пребывая в качестве доцента кафедры «Физика», я с благословления зав. кафедрой занимался разработкой нового тогда курса «Концепции современного естествознания», вел предмет « Эвристика», предложенный мною лично, много внимания уделял школьным факультативам «Физика и ТРИЗ» . Эти вольности шли с ведома и при поддержке зав.кафедрой проф. Бориса Львовича Свистунова , который в свое время прослушал семинар Генриха Сауловича в Пензе. Генрих воистину был великим человеком….. Физику тоже преподавал, но на избранных потоках, где осуществлялась программа «креативной вертикали». Её детали опубликованы в последнем сборнике Саши Кудрявцева.
5. Когда и по какой специальности Вы защищали кандидатскую диссертацию? Было ли это важным для Вас как для ученого? Какое направление в Вашей научной деятельности Вы цените более всего?
Специальность «Физика диэлектриков». Хотя мы были электрофизиками высокого напряжения, но такой специальности в списках ВАК не было.
Кандидатскую защитил поздно, только в 1977г. Первая тема «Корона с диэлектриков» не прошла, так как оказалось, что сделанное мною повторяет то, что было сделано в МЭИ двумя годами раньше. Они шли с опережением. Там работала целая группа, но они ничего не публиковали, так как тема была закрыта военпредами. С точки зрения защиты почти три года кошке под хвост. Пришлось формулировать новую тему и начинать с нуля. Почти трагедия. Зато я на долгие годы подружился с Юрием Георгиевичем Сергеевым, который руководил той группой в МЭИ.
Важным это событие было с точки зрения вхождения в иерархию. Ну, а направление? Это странный вопрос. Для меня главным в жизни оставался поиск нового. Так было в физике, так было в альпинизме, где мне посчастливилось разрабатывать и внедрять новые методы в обучении инструкторов альпинизма, так было и есть в ТРИЗ. И ещё: работа с учениками и продвинутыми студентами. Результаты здесь не видны, но они есть. И это меня греет на старости лет.
6. Кто оказал на Вашу жизнь наибольшее влияние? Кого Вы могли бы назвать Учителем с большой буквы? Как именно они повлияли на Вашу жизнь?
По большому счету, Учителей у меня было три. Первый – папа, Василий Иванович Горин. Второй – Чингиз Мехтиевич Джуварлы, в лаборатории которого ваш покорный слуга проработал всю свою сознательную жизнь. Он был академиком, энергетиком с мировой известностью, родоначальником высоковольтной электрофизики в Азербайджане. И учил он здорово, и в науке, и по жизни. Как он говорил: «Я не пеку кандидатов. Я воспитываю электрофизиков.» Третий – Генрих Саулович Альтшуллер. Его вы знаете.
Как они повлияли на мою жизнь? Полагаю, судя по финишному результату, хорошо повлияли. Во всяком случае, считаю, что мне удалось выдерживать тот же стиль в общении с младшими коллегами. Может быть, не очень сознательно. Но копировал.
7. Как Вы стали заниматься ТРИЗ, как познакомились с Г.С. Альтшуллером?
Об этом достаточно полно сказано в моей статье «Штрихи к портрету гения» в юбилейном номере Журнала ТРИЗ, 70 лет ГСА.
8. Как, на Ваш взгляд должна развиваться тема указателя физэффектов? Какие основные проблемы Вы видите в современной ТРИЗ? Какие темы, на Ваш взгляд, нужно развивать в первую очередь?
Первый указатель подтвердил, что краткость – сестра таланта, но не сам талант. Последующая работа коллег над указателями была лишь расширением, увеличением объема и т.д. Исчезла краткость, ничего не породив взамен. Различные версии «Указателя», судя по обрывочным отзывам, заработали, но в основном, насколько мне известно, своими таблицами, то есть краткой, свернутой информацией, направленной на функциональность. Эту направленность и надо сохранять, тем более в современных условиях, когда информация о сути самих эффектов легко доступна по Интернету. Функции тоже надо «сворачивать». Количество примеров на каждый эффект неплохо бы увеличить за счет новых поступлений, мышление по аналогии («из обретенного») характерно и полезно.
О проблемах и темах. Надвигается проблема массовости в ТРИЗ, она уже нависла над нами. Массовое обучение ТРИЗ – это хорошая тема для очередного саммита ТРИЗ. Время пришло. Назрело. Вполне. Правда, там саммит разработчиков…. Но разработки нельзя (НЕЛЬЗЯ!!!!, НИЗЗЗЯ!) отрывать от преподавания. ИКР - креативная вертикаль на всем массиве образования в РФ. Когда-то ТРИЗ была инакомыслием, и нас били, изгоняли и т.д. Сколько досталось ГСА, знали только он да Валентина Николаевна. Нас шпыняли меньше, но тоже доставалось. Затем наступила фаза: «Здесь что-то есть, но это никому не нужно». Сейчас нашими трудами обеспечено восприятие ТРИЗ обществом как рядового явления. В том числе и интеллектуальными обывателями. Во всяком случае, в Пензе, где мне что-то удается отслеживать. Народ зашевелился, началась оргвозня. Суеты много, и трепа тоже, но и реальные результаты тоже есть. Во всяком случае, обучение «железной» ТРИЗ, в применении к техническому творчеству, стало необходимым. Плюс «околотехнические» направления типа информатики. Здесь нужна консолидация преподавательского сообщества. Главное здесь, на мой взгляд, подготовка и какая-то аттестация. Сертификация МАТРИЗ практически не работает. Учреждениям образования эти сертификаты «до лампочки». А заработать должна вся вертикаль, от детсадов до магистров. Нужна команда по образовательному ведомству. Там сейчас сплошные склоки, вроде бы не до нас, но кто-то должен пробить. Видимо, что-то вроде массовых семинаров длиной от двух до трех недель, сконцентрированных по времени или рассредоточенных. Всего часов 60-80, для приобщения. Поэтому нужен массовый учебник. Анатолий Гин «со сотоварищи» написали хорошую книжку. По образу и подобию мною подготовлена версия «Основы ТРИЗ» для магистров от техники, у нас в академии раздумывают над её изданием. Но ваш покорный слуга – уже неработающий пенсионер. Писать что-то ещё могу, пробивать - сил нет. А энтузиастов не подготовил, грешен. Потребителей много, а преподавателей нет.
9. Есть что-то общее между ТРИЗ и альпинизмом? Были ли какие-то случаи, которые объединяли эти два Ваших увлечения?
ТРИЗ и альпинизм – это почти одно и то же. Вначале и внешне они воспринимаются как заумь, своего рода блажь интеллектуальная. Потом в них обнаруживают колоссальную практическую ценность. То ли в виде горной подготовки войск или полигона для эмоциональной разрядки общества применительно к альпинизму, то ли сознательных и хорошо проработанных инноваций. Направляя в течение двух сезонов учебную деятельность в УМЦ «Эльбрус» по подготовке инструкторов альпинизма, мы с Анатолием Владимировичем Непомнящим использовали многое из ТРИЗ.
10. Как и когда Вы познакомились с Риной? Может быть, есть какой-то интересный случай, которым можно поделиться.
Учились мы на одном факультете, она на год старше. Но познакомились позже, на скалах. За что я навек благодарен судьбе. По этому поводу пока все.
11. Что для Вас Баку? Часто ли вспоминаете об этом городе, о временах СССР?
Это сложный вопрос. Вроде бы я и не коренной бакинец, но весь круг друзей и подруг у меня из Баку. Первые годы я жил в Черном городе и на поселке Разина. Это было как национальность - черногородский бакинец. Потом всё гигнулось. Вспоминаю часто. Но Рина чаще.
За СССР очень сожалею о профсоюзном альпинизме. Отличная была система. И мы в неё вписывались. Но и здесь всё гигнулось. В корпусе инструкторов альпинизма СССР было мало профессионалов. В основном – любители вроде нас. Однажды в «Узунколе» Яков Григорьевич Аркин подсчитал, что в третью смену в числе инструкторов лагеря – три доктора наук и четырнадцать кандидатов околовсяческих наук. Свой ученый Совет во главе с академиком А. Б. Мигдалом. Поэтому крах учебного альпинизма был воспринят как драма. Но не как трагедия, мы все были при своем деле. А вот для профессионалов было совсем плохо… Даже такие могучие личности как Володя Кавуненко, слегка зависли…. Впрочем и те, и другие из советских уже сильно постарели…..
12. Что бы Вы хотели пожелать тем, кто считает Вас своим Учителем?
Быть самим собой… Это трудно. Но реально.
Юрий В.Горин
18 июля 2013 года